 |
Роковые аплодисменты
Сидя в гримерной, актер Карпухин мрачно слушал по внутренней трансляции проходившую на большой сцене церемонию награждения лауреатов. На сцену вызывали его заклятого коллегу мэтра Мазина. Карпухин живо представил, как Мазин в тонированных очках вельможно поднимается по ступенькам, подходит к микрофону и говорит протяжно: "Друзья! Многотрудна судьба артиста, но и благодатна она в иные моменты..."
- Друзья! - донеслось из репродуктора. - Многотрудна судьба артиста, но и благодатна она в иные моменты к тем, кто служит сцене. Казалось бы, не те времена, когда хоть кто-то, а тем более мы, артисты, может нахваливать свою судьбу. Однако ж... - и репродуктор замолчал.
Сначала Карпухин подумал, что прервалась трансляция. Но тут он услышал покашливания в зале - трансляция шла. Зрители ожидали продолжения речи. В наступившей паузе стала более отчетливой многозначность задуманной реплики. "Это он держит паузу" - стали догадываться зрители. "Молодец! - убежденно сказала тучная театралка вполголоса, но достаточно громко. - Как паузу держит!" "Большой актер - большая пауза", - перешептывались знатоки попроще.
"Вот сволочь, - злобно думал Карпухин, - опять паузу держит".
В зале начали одобрительно шушукаться. Наконец студент театрального училища в жилетке крикнул с галерки: "Браво!" Зазвучали аплодисменты.
Мазин, как факир, доведший змею до нужной кондиции, продолжил:
- ...Однако ж и вот так балует, - поигрывая бровями закончил он, имея в виду звучавшие в честь его паузы аплодисменты. В зале засмеялись, одобрив умение мэтра.
Карпухин в гримерной, зияя душевной раной, плохо думал о зрителях. Он думал, что они слепы и не видят избитости приема, опошляющего само звание актера. Карпухин тоже был мэтром и готовился к выходу - премия ждала и его. Он достал из портфеля бутерброд с копченой колбасой, накрахмаленную салфетку, заткнул салфетку за воротник поверх галстука и откусил от бутерброда. В этот момент его вызвали.
По пути на сцену он экспериментально пожевал, чтобы убедиться, что жевательные движения будут достаточно заметны. Это была заготовка, призванная высмеять пошлые трюки и показать настоящий блеск постановочного ума. Приняв улыбку, Карпухин игривой походкой подошел к микрофону и без приветствия заявил, жуя:
- Копченая колбаса, между прочим.
Публика хорошо отнеслась к нетрадиционному началу. Однако Карпухин молчал, не в силах продолжить. Кусок колбасы предательски попал ему в дыхательное горло.
"Что, тоже пауза?" - зашептались в непонимании зрители. Мнения разделились. Одни думали, что помолчать для актера - это как квалификационный заезд: все должны продемонстрировать умение. Другие думали, будто вышла накладка от того, что Карпухин не видел выступления Мазина. Мазин в непроницаемых очках сидел в первом ряду и по его каменному виду было заметно, что он ожидает подвоха.
Карпухин с куском в горле замер, боясь шевельнуться. Застывшая его поза была хороша. Может быть, это была лучшая немая сцена в его карьере. Зрители даже начали склоняться к тому, что карпухинская пауза, пожалуй, будет получше мазинской. И вот!.. Мазин был совсем посрамлен, когда студент в жилетке крикнул: "Браво!".
В зале сидели люди, сведущие в театральных интригах. Завороженные наготой мазинско-карпухинского противостояния, они захлопали. Простосердечная публика прямо-таки разразилась овациями, возгласами "Браво!" и "Чистая работа!". Потный Мазин отметил про себя, что хлопали очень хорошо. Ренегаты.
Карпухин, глядя ему в тонированные глаза, втянул подбородок, сделал, наконец, роковой вдох и под аплодисменты умер.
|
Вторая попытка