|
| Михаил Морозов | |
|
Сумасшедшая идеяНу и дела. Вечно я вляпаюсь в какую-нибудь историю с этими женщинами. Ну кто меня заставлял соглашаться на напарника для перевозки такого пустяка, как обычный соулсикус? Звали ее Мег. Тоненькая такая девчушка, только что из академии выпустилась. С отличием, между прочим. Конечно, часов у нее налетано мало было, но зато полная башка бесполезных знаний. И амбиций больше, чем у дочки кинорежиссера. Ну, и характер, конечно, соответствующий. Зашла и с порога заявила, что она на это согласилась без большой радости, и чем меньше я буду мелькать перед ее глазами, тем легче ей будет выполнять ее функции. Можно было подумать, что я за то, чтобы ее заполучить, в очереди всю жизнь стоял и теперь ей всем обязан. Я молча кивнул и пошел готовить «Стрелу» к отлету. Перелет-то всего трехдневный. Как-нибудь переживу. Когда я вернулся в рубку мне чуть плохо не стало. Она сидела в штурманском кресле и пудрила лицо. При этом весь пульт уже покрылся тонким слоем этой розовой пудры и источал ароматы тонкой парфюмерии. -Штурман, подготовить маневровые двигатели для маршевого режима и доложить по исполнении, - громко скомандовал я и вышел из рубки прежде, чем она смогла что-то ответить. Через 5 минут по внешней связи раздается неуверенный голос: - Сбой управления маневровыми двигателями. Возможная проблема в системе подпитки реактора. Я вернулся в рубку, сел напротив нее и посмотрел ей в глаза. Она явно растеряла весь свой апломб, и я пожалел, что сыграл с ней эту шутку. - Ну в какой школе тебя научили, что у маневровых двигателей вообще есть маршевый режим? Ее лицо залилось краской стыда, плавно переходящую в белые пятна злости. Я отшатнулся назад, увидев эту ненависть в ее глазах. - Ты, наверно, считаешь себя ужасно умным? - процедила она сквозь зубы. - Ага. Не всем же быть красивыми, - парировал я без надежды на успех. Но она вдруг растерялась и глупо улыбнулась. Действительно, лесть может далеко завести человека. Впрочем, я не кривил душой, она действительно была красива. Аккуратные тонкие черты лица, стройная фигурка с большой грудью и тонкими ногами. Такие обычно становятся моделями, но вблизи не вызывают особого влечения к себе. Может, как раз оттого, что уж больно похожи на обложку журнала. - Ну ладно, завтра вылет в 6 утра, надо выспаться. Спокойной ночи, Мег! Она растерянно сидела в кресле и, только когда я был уже у дверей, неуверенно сказала вслед: - Спокойной ночи. *** Утром меня разбудило лязганье ленты транспортера и хлопанье люков. Шла загрузка контейнеров для соулсикуса. Соулсикус - это такой песок с планеты Элигер. Песок отличался тем, что из него получались очень прочные и легкие кирпичи. Планета отличалась тем, что на ней за всю историю не было ни одной войны, хотя населяло ее две разумные расы - Эллины и Геры. Они добились потрясающего прогресса и расцвета, но потом вдруг уничтожили друг друга в один прекрасный день, оставив лишь пепел на месте городов и большую пустыню соулсикуса. Умывшись и почистив зубы, я вышел наружу и был приятно удивлен тем, что Мег уже была там и руководила погрузкой. Похоже, я недооценил ее, и она вполне могла быть самостоятельной. - Доброе утро. Как наши дела? - Загрузка почти закончена, все системы готовы к полету, расчетное время вылета - 6:15. - Прекрасно. Как насчет завтрака? - спросил я, надеясь поразить ее своими кулинарными навыками и загладить вину за вчерашнюю злую шутку.
- Спасибо, я уже завтракала, а тебе сделала яичницу с беконом и помидорами. Я не нашла у тебя приличного чая и сварила какао. Так что давай ешь и командуй вылет. Я не хочу задерживаться на этом корабле дольше, чем это абсолютно необходимо. О-го-го, подумал я, вот политика "кнута и пряника" в действии. Веселая неделька намечается. Первый день пролетел незаметно, у обоих было полно работы, и мы почти не сталкивались. Вечером мы решили перекусить вместе. Я вызвался готовить. Она согласилась. Я сделал рис с овощами и гуляш. Когда тарелки были пусты, она попросила рассказать про этот рейс. В частности, ее интересовал вопрос, какого черта ее перебросили с райского задания по перевозки группы межпланетных дипломатов на планету-курорт Феба и послали возить этот дурацкий песок, да еще и вместе со мной. - Ну, я тоже немного знаю, - начал рассказ я. - Насколько мне известно, произошло несколько загадочных случаев, связанных с перевозкой именно соулсикуса. Сказали, что на этот раз они не отпустят меня одного и дадут мне напарника. Но у них там не было пилотов и ... Тут я понял, что не стоит говорить, что Мег была последним вариантом и продолжил: ... и поэтому они решили выбрать одного из лучших выпускников академии. Я слышал, у тебя были сплошные отличные отметки? - Ну да, - рассеяно ответила Мег, - впрочем учиться было не тяжело, так что эти пятерки не много значат. Она вдруг вспомнила про вчерашний "прокол" с маневровыми двигателями и залилась краской, правда, уже без злости ко мне. - А ты уже давно летаешь? - Да уже почти 16 лет. - Ты не выглядишь старым - А я и не старый. Мне всего 33. - Мне 27, а я еще только выпустилась из академии - А когда я начинал летать, еще не было академий. Мой первый полет состоялся, когда мне было 18 лет. Я тогда чуть не разбил корабль при посадке. Забыл выпустить вспомогательные опоры - выпустил только основные. По счастью, вертикальная скорость была очень мала - дурацкое везение новичка. - А у нас все опоры автоматически выпускались. - Ну, ты не сравнивай современные корабли с теми корытами, которые летали 15 лет назад. - Твой корабль не похож на корыто. - «Стрела»-то? Ну ей всего 4 года. Набита автоматикой под завязку. Она сама все может делать, без вмешательства человека. Только не люблю я это. Не верю я, что толстые дядечки-конструкторы могли предусмотреть все ситуации. Я своим рукам и голове больше доверяю. - А можно поподробнее узнать, что там происходило с соулсикусом? Что были за проблемы? - Два транспорта с соулсикусом потеряли управление в верхних слоях атмосферы, и пилоты не смогли не смогли справиться с ситуацией. Поэтому ты здесь - чтобы помочь мне, если что. Мег улыбнулась, но довольно натянуто. Может быть, до нее только что дошло, что полет может оказаться рискованным. А может, это на нее бездонная пустота в иллюминаторе так действовала. Я вспомнил, какое угнетающее воздействие эта чернота оказывала на меня в свое время. Я снова вспомнил это ощущение потерянности и осознание собственного ничтожества перед огромной махиной космоса, на фоне поворота колеса которой вся моя жизнь оказывалась лишь незаметной вспышкой без причины и без последствий. Все земные желания оставить след в памяти потомков вдруг начинали казаться полнейшей чушью. Ну, какая там память. Где эта память у двух вымерших рас с планеты Элигер? Я вдруг поймал себя на мысли, что снова чувствую себя неуютно и не могу избавиться от этих отрицательных эмоций. Встряхнув головой, я предложил Мег поиграть в омниярд. Это такая разновидность бильярда, только вместо шаров используются разные геометрические элементы, которые скользят по полированной поверхности и стыкуются друг с другом в разных комбинациях, вроде мозаики. Цель игры сложить фигуру покрупнее. Каждый строит свою фигуру, ударяя по геометрическим элементам кием примерно также, как играют в бильярд. Мег никогда не играла в эту игру и первую партию продула. Правда с небольшим разрывом в счете. Вторую она выиграла. Девочка все схватывала просто на лету. *** На следующий день я пошел в библиотеку и вытащил на экран все, что было известно о планете Элигер. Меня в первую очередь интересовали метеорологические данные и параметры атмосферы. Те два корабля, которые потерпели крушение, возможно, попали в какие-то вихревые потоки, или их навигационные приборы пострадали от электрических разрядов. Такое случалось и раньше, но два похожих случая с интервалом в несколько дней на одной планете заставляли задуматься. Я не обнаружил ничего странного или подозрительного в метеорологии планеты. Скорее, даже наоборот - атмосфера была очень благоприятной для полетов круглый год. На Элигере год длился 303 земных дня. Жители делили год на три периода по 101 дню, которые мы для простоты будем называть сезонами. В каждом сезоне было 10 «месяцев» по 10 дней в каждом. Оставшийся лишний день был чем-то вроде религиозного праздника, когда никто не работал, и все разговаривали с богом. При этом институт церкви отсутствовал на планете, равно как и прочая атрибутика веры. Понятие бога тоже отсутствовало. Это уже переводчики постарались. Изначально в языке Эллинов бог был обозначен словом, переводимым как «живая звездная пыль». Метафора была слишком сложной для понимания, и ее быстро поменяли на привычное уху слово «бог». Мое внимание привлек документ с интригующим названием «Сказки Эллинов». От нечего делать я стал читать мифологические рассказики, переведенные автоматическим переводчиком. ...когда Авилор ступил на шоссе, он еще не знал, что асфальтовые дороги - источник зла, и насилие больших городов еще не было знакомо его древнему роду, пришедшему из Пустынных Территорий четвертого сегмента... ...Только сняв верхнюю обувь и приспособления для хождения по горячему песку, сможете вы встать на путь добра и процветания, - сказал Авилор, простирая вперед свои верхние конечности... ...лишь Авилор вдохнул в себя звездную пыль, он увидел внутреннюю сущность особей женского рода... Я, наверно, уже смеялся в полный голос, потому что Мег вбежала в комнату и недоуменно смотрела на меня. Я молча ткнул пальцем в экран и отполз на диван. Мег прочитала, ничего не поняла, но улыбнулась. Я вдруг подумал, что ей надо чаще улыбаться. Справившись, наконец, с очередным приступом хохота, я объяснил Мег, что это мифологические сказки Эллинов, переведенные автопереводчиком. Поскольку Эллины вымерли задолго до того, как их планету обнаружили, восстанавливать их язык пришлось путем анализа оставшихся после них книг. Неудивительно, что многие слова и образы были переведены лишь для понимания технических аспектов развития цивилизации на Элигере. На перевод сказок и прочего этноса никто не замахивался, поэтому автоматические переводы и были такими техногенными. Впрочем, несмотря на кажущуюся бессмысленность фраз, я почувствовал, что упускаю что-то неуловимое и важное в этих фразах. Что, интересно, имел ввиду переводчик, когда писал, что «асфальтовые дороги - источник зла»? Какие образы он пытался перевести с одного языка на другой? Видимо, этого уже никто никогда не узнает. Вечером я продул еще одну партию в омниярд и завалился спать.
*** Утром Мег разбудила меня чуть свет. Мы подлетали к Элигеру и нас уже ждал представитель комиссии по торговле соулсикусом. Я выразил желание ознакомиться с деталями крушения предыдущих транспортов. Оказалось, что до недавнего времени вывоз соулсикуса осуществлялся небольшими грузовыми кораблями классов B и C, которые брали по 20-40 тонн песка за раз. Когда торговля набрала обороты, были зафрахтованы два корабля класса G, таких же по вместимости, как «Стрела». Оба потерпели крушение. В обоих случаях корабли просто упали обратно на планету без каких-либо внятных причин. Все системы работали нормально, и пилоты были опытные. Единственным странным моментом во всей истории было то, что пилот, управлявший вторым кораблем, во время взлета почему-то находился в грузовом отсеке, и корабль шел на автопилоте. Ну, если это можно было списать на трагическую промашку пилота, то первый случай был более загадочен. Пилот был в рубке и вел корабль вручную. В верхних слоях атмосферы он сделал что-то неправильно, и корабль сорвался в штопор и рухнул камнем вниз. Остаток дня мы провели, оформляя документы на соулсикус и подготавливая «Стрелу» к отлету. Вечером я смотрел, как в трюм ползут по транспортеру контейнеры с соулсикусом и думал о том, как много Мег помогала мне. Она легко бралась за всю рутинную работу и доводила все дела до конца. Может, предложить ей остаться моим штурманом после этого рейса? Я даже усмехнулся своей глупости и наивности.
*** Наконец наступил день вылета. Мы хорошо позавтракали и проверили еще раз все системы. «Стрела» была готова к вылету, а мы были готовы к неожиданностям. Я коротко рассказал Мег, что нужно делать, в случае, если я вдруг убегу из рубки или попытаюсь столкнуть корабль в штопор. Несмотря на шутливую манеру подачи материала, Мег слушала внимательно и даже напряженно. Наконец я скомандовал вылет. «Стрела» вздрогнула и поползла вверх. - 30 секунд минут, полет нормальный, - раздался голос Мег. Вибрация корпуса и рев двигателей всегда вселяли в меня уверенность. В эти моменты, «Стрела» напоминала мне дикого зверя, полного неуемной силы, способного выпрыгнуть из клетки гравитации любой планеты. Главное выйти в космос - а там уже все гораздо проще. - 1 минута, полет нормальный. Я наблюдал за атмосферой, пытаясь найти хоть малейшие изменения или колебания. Все было тихо и спокойно. - 3 минуты, полет нормальный. Проверка всех режимов «Стрелы» заняла еще пару минут. Все было в норме и я уже начал думать, что нас пронесло. Но тогда этот полет совершенно не помогал объяснить крушения на предыдущих рейсах. - 5 минут, полет нормальный. «Стрела» уверенно поднималась вверх. Небо в мониторах уже было густо-синего цвета. - Осевое вращение, 6 оборотов в минуту. Включаю автопилот для компенсации. Маневровые двигатели взревели на секунду и тут же смолкли. Стало слышно, как по полу рубки катится упавшая авторучка. - Осевое вращение, 14 оборотов в минуту. Что-то заставляет нас вращаться! Началось, - подумал я и взялся покрепче за штурвал. Автопилот снова включил маневровые двигатели. Двигатели отработали один цикл и снова смолкли. Вращение замедлилось, но окончательной компенсации так и не произошло. Автопилот регулировал нагрузку на маневровые двигатели и гонял их в залповом режиме. - Осевое вращение, 22 оборота в минуту. Гравитационная модель меняется. Я не успеваю компенсировать. Мы падаем, командир. В голосе Мег вдруг появилась сталь. Я позавидовал ее выдержке, и ее уверенное спокойствие передалось мне. Я переключил мониторы на поверхность планеты. Под нами был сплошной песок. С высоты он искрился маленькими звездочками и был похож на вуаль сказочной феи. Обдуваемый ветром, легкий как пыль, сверкающий как звезды, он казался живым. «Живая звездная пыль». Вдруг все встало на свои места. И асфальтовые дороги и снятая обувь. Странные переводы сказок Эллинов вдруг обрели новый смысл. Что такое бог? Это в первую очередь созидательный разум. Если предположить, что любой разум, подобно мозгу, состоит из неких нейронных связей, то какую форму могут принимать такие связи? Почему бы им не быть пустыней песка? Бог - песок. Бог - который везде и всегда. Бог в каждом доме, бог, из которого построены дома. Направляющая и регулирующая сила цивилизации. Цивилизации, развивающейся с бешенной скоростью именно потому, что она окружена созидательной силой и разумом. - А как же война? Почему они все уничтожили друг друга?, - спросила Мег, и я понял, что уже рассуждал вслух. Они стали торговать своим песком. Они продавали песок на экспорт в течение почти 1000 лет. А что произойдет с разумом, если от него отрезать большой кусок? Он сойдет с ума. Инстинкт самосохранения повернет созидательную силу в разрушительную. Соулсикус мог влиять на жителей планеты, и, защищая себя, помог им уничтожить друг друга. А поскольку на нас он влиять не может, он пытается всеми способами вернуть на планету то, что мы пытаемся вывезти отсюда - его самого! Он хочет остаться целым. Скорее всего, песок в трюме и песок на планете связывают какие-то гравитационные поля. Это и вызывает сейчас наше вращение и падение. -Так вот, что делал тот пилот в грузовом отсеке! Он пытался избавиться от своего груза! - воскликнула Мег. -Именно! Он был вынужден открывать люки вручную, потому что автоматика отключается при вращении корабля! Но не успел это сделать в одиночку. Наши глаза встретились на секунду. Я вскочил с кресла и бросился к дверям, падая и цепляясь за стены. «Стрела» уже вошла в штопор и крутилась волчком. - Скорость вращения - 40 оборотов в минуту. Вертикальная скорость - минус 30 метров в секунду. Касание поверхности - через 3 минуты 30 секунд. Голос Мег вдруг потеплел и дрогнул: - Ты не сможешь открыть люки при таком вращении. Это самоубийство. Контейнеры разворотят полкорабля. Ты погибнешь! - Даже с развороченным трюмом «Стрела» будет управляема. Разгерметизация рубке не грозит - она на автономном жизнеобеспечении. Просто помни, что у тебя в корпусе дыра, когда будешь маневрировать в атмосфере. - Я попытаюсь остановить вращение. У нас еще есть три минуты. Не открывай люки, пока вращение не остановится. - Я не буду рисковать кораблем и тобой, Мег. Ты должна рассказать другим то, что мы знаем. Наступила тишина. Я готов был поклясться, что по щекам Мег сейчас текли слезы. Но голос ее не дрожал. Ее способность держать себя поражала меня все больше и больше. Снова взревели маневровые двигатели. Еще и еще. Бесполезно. Я уже был в грузовом отсеке. Вот и панель ручного управления. Рядом панель с предохранителями. Сначала изолируем трюм от основной системы. Я надел кислородную маску и отключил трюм от кислорода и электричества. Свет погас, включились направляющие лампочки вдоль пола и стен. - Осталось 2 минуты, - послышался голос Мег. - Главное, держи крепче штурвал. Когда трюм освободится, будет сильный рывок. Автопилот не поможет. Ты должна будешь вытащить «Стрелу» вручную из штопора. - Я никогда не летала одна. - А я уже не знаю, как бы я летал без тебя, Мег. Мы все сможем. - Ты ведь сейчас вернешься, правда? Ты ведь поможешь мне, черт тебя побери! - Да, - солгал я и намертво задраил люк за собой. - Мне будет скучно без твоих шуток. - Про двигатели я пошутил со зла, Мег. Я не буду больше так шутить над тобой. - Осталась 1 минута 30 секунд. У нас еще есть время. Вдруг мои глаза остановились на коробке предохранителей. Еще не успев додумать мысль до конца, я выбил кулаком стекло и снял предохранители защиты маневровых двигателей от перегрузки. -ПЕРЕВЕСТИ МАНЕВРОВЫЕ ДВИГАТЕЛИ В МАРШЕВЫЙ РЕЖИМ, - заорал я так, что сам испугался своего голоса. Я вдруг подумал, что Мег сейчас, наверное, думает, что я сошел с ума. Наступила пауза, в течение которой перед моими глазами пронесся весь наш полет. Поймет ли она меня, поймет ли, что это не шутка? Вот так и проверяются экипажи. В ситуациях, когда единственный выход похож на сумасшествие. Пауза уже казалась вечностью. Мег молчала, и я уже мысленно отсчитывал последнюю минуту. Времени объяснять что-то уже не было. Вдруг взревели маневровые двигатели. Я схватился обеими руками за переборку и еле удержался от ногах. Тон звука повышался, плавно переходя в вой. Двигатели работали на износ - автоматика не могла отключить их, а Мег выжимала из них все до последнего. Я услышал, как всхлипнул и затих один маневровый. С диким скрежетом полетел второй. Осталось еще два. На двух еще можно было летать. - 30 секунд до поверхности. Осевое вращение... почти ноль! - услышал я и только потом осознал, что уже рванул рычаг открывания люков, интуитивно поняв, что ждать больше нельзя. Контейнеры с соулсикусом ползли по направляющим и выпадали один за другим. Вниз летело 160 тонн песка. Летело, чтобы снова стать частью неделимого. Двери шлюза плавно закрылись, и я почувствовал, как набирает высоту освобожденная от груза «Стрела». По плавности маневра я понял, что кораблем снова управляет автопилот. - Мег? - позвал я хриплым от перенесенных перегрузок голосом. Ответа не было. Я даже не думал, что смогу бежать так быстро. Когда я влетел в рубку, Мег полусидела на полу возле кресла. Ее правая рука была неестественно вывихнута в плече и все еще сжимала ручку управления маневровыми двигателями. Видимо, она не смогла удержаться и вылетела из кресла. Но отпустить ручку она тоже не захотела и до сих пор сжимала ее мертвой хваткой. Видимо, она потеряла сознание от болевого шока. Я осторожно поднял ее, стараясь не тревожить руку. Она тихо застонала и отпустила рукоятку. Стоя на коленях посреди рубки, я прижимал ее к себе, как ребенка, и не отрываясь смотрел на ее бледное личико. На щеках были следы от высохших слезинок. Ее лицо вдруг стало каким-то размытым и нечетким. - Почему ты плачешь? - спросила она. - Я не плачу, - сказал я, всхлипнув совсем не по-мужски. - Нет, ты плачешь! - ее ладонь вытирала мне щеки. - Я просто рад видеть тебя. - Я знала, что ты вернешься! Ты ведь пообещал. Это было единственное обещание, которое я даже не собирался выполнять. Впрочем, надо ли было говорить ей об этом? Вот и я подумал, что не надо. *** На следующий день я рассказал все комиссии по торговле соулсикусом на Элигере. Она сначала отказывались верить. Им было жалко останавливать такой прибыльный бизнес.
- То есть вы утверждаете, что нет решительно никакого способа продолжать вывозить соулсикус? - Почему вы все время говорите про соулсикус, как про живое существо? - Это больше чем живое существо. Это разум планеты. Это их бог. - Вы хотите сказать, что они продавали своего бога? - Именно так. И поплатились за это. - Но ведь это бред. У нас нет никаких рациональных доказательств. - А может быть мы просто отказываемся их замечать? Вы никогда не думали почему уровень преступности в городах выше, чем за их пределами? Может быть асфальтовые дороги - источник зла? Может быть нам надо чаще снимать обувь и быть ближе к земле? А вообще - почитайте сказки Эллинов. И мой вам совет - отключите автопереводчик. Я вышел на улицу и вдохнул теплый воздух. Багровое солнце висело в зените над бескрайней пустыней. Я почувствовал, как щекочут ноздри едва уловимые искрящиеся звездочки соулсикуса, и вдруг понял, что думаю о Мег. Она уже, наверное, подлетает к границе квадранта. Еще пару дней, и она долетит до Фебы и будет возиться там со своими дипломатами. У меня даже появилась шальная мысль полететь за ней на следующем шаттле. Я отогнал эту мысль с легкой грустью. Меня ждет моя «Стрела». Не могу же я ее бросить здесь. А на починку маневровых двигателей уйдет еще минимум неделя. Я вспомнил, что когда мы прощались, Мег все время молчала. Она даже обняла и поцеловала меня. Насколько это позволила перевязанная рука. У нее большое будущее. После этого полета и моих рекомендаций ей открыта дорога всюду. Я не заметил, что уже дошел до дока. Стройный шпиль «Стрелы» блестел в лучах солнца. Я прижался к теплому борту щекой и закрыл глаза. - Ты говорил, что уже не знаешь, как бы ты летал без меня. Ты по прежнему так думаешь? У трапа стояла Мег. Вся ее фигурка излучала трогательную неуверенность в себе. Мое сердце вдруг забилось, как у школьника на первом свидании. - А как же твои дипломаты и планета-курорт? - А я никогда не любила курорты - там слишком людно. Кроме того, я сожгла тебе два двигателя. Я считаю, что это будет только честно, если я помогу тебе с починкой. Она уже была в моих руках. Мы говорили полушепотом, потому что наши губы почти соприкасались. - Ты даже не представляешь себе, как ты красива... - Ну, не всем же быть умными... Больше она ничего не сказала. Потому, что во время поцелуя говорить очень трудно. Я даже подумал, что если у нас будет уходить на это столько времени, мы не починим двигатели и за две недели. Впрочем, какое это теперь имеет значение? |
 Ежик Захар |